Танец отражений - Страница 170

170

– Лилия-младшая! Ты выбралась. Верба!

Лицо Вербы вспыхнуло радостью, и она поспешила его обнять. – Майлз! Тебя все-таки зовут Майлз Нейсмит. Я так и думала. У тебя был каскад. Когда?

– Ну… – он откашлялся, – по правде говоря, еще у Бхарапутры.

Ее улыбка сделалось чуть искусственной. – До моего ухода. И ты мне не сказал.

– Безопасность, – осторожно предположил он.

– Ты мне не доверял.

Это же Единение Джексона. Ты сама говорила. – Меня больше беспокоил Васа Луиджи.

– Могу понять, наверное, – вздохнула Верба.

– И когда каждая из вас сюда добралась?

– Я – вчера утром. Лилия появилась прошлой ночью. Беспрепятственно! Я и не мечтала, что ты сможешь ее тоже вытащить.

– Один побег стал причиной и следствием другого. Ты выбралась сама, а это позволило выбраться Лилии. – Он сверкнул улыбкой в сторону Лилии-младшей, с любопытством за ним наблюдавшей. – Я ничего не делал. В последнее время, похоже, это применимо ко всей моей жизни. Но я надеюсь, что вы покинете планету прежде чем Васа Луиджи с Лотос сообразят, что случилось.

– Мы все поднимемся наверх еще до темноты. Смотри! – Она подвела Майлза к окну. Пассажирский катер дендарийцев, с сержантом Таурой за штурвалом и где-то восемью Дюронами на борту тяжело поднялся с огороженной стеной стоянки. Эти женщины подготовят корабль к прибытию остальных.

– Эскобар, Майлз! – восторженно выпалила Верба. – Мы все летим на Эскобар. Ах, Лилия, тебе там понравится!

– Там вы останетесь одной группой? – спросил Майлз.

– Сперва, думаю, да. Пока для остальных планета не перестанет быть такой странной. Лилия отпустит нас, когда будет умирать. Думаю, барон Фелл это предвидел. По прошествии времени у него не будет такого сильного соперника. По-моему, он уже к завтрашнему утру разместит тут надерганных из Дома Риоваль лучших специалистов.

Майлз прошелся по комнате и заметил знакомый пульт дистанционного управления на подлокотнике кушетки. – А! Так это у тебя было второе управляющее устройство к термогранате! Я должен был знать. Так что ты все слышала. Я не был уверен, блефовал ли Марк.

– Марк не блефовал ни в чем, – серьезно заявила она.

– Ты здесь была, когда он приехал?

– Да. Это было сегодня утром, незадолго до рассвета. Он выбрался из флаера, шатаясь, одетый в высшей степени странный костюм, и потребовал разговора с Лилией.

Майлз поднял брови, представив эту картину. – А что сказали охранники на воротах?

– «Есть, сэр.» У него была такая аура… не знаю, как описать. Разве что… представляю как в темных аллеях здоровенные головорезы убираются с его пути. Твой клон-близнец – страшный молодой человек.

Майлз моргнул.

– Лилия с Хриз отвезли его в клинику на парящей платформе, и после этого я его больше не видела. А потом посыпались приказы. – Она помолчала. – Так. Теперь ты возвращаешься к своим дендарийским наемникам?

– Да. Полагаю, после кое-какого лечения.

– Не очень-то ты остепенился. Ты же был на волосок от смерти.

– Сознаюсь, вид гранатомета вызывает у меня новое и весьма неприятное содрогание, но… я надеюсь, что еще очень долго не получу у дендарийцев расчет. Гм… эти мои конвульсии. Они пройдут?

– Должны. Криооживление – это всегда случайность. Значит… ты не можешь представить себя в отставке? Скажем, на Эскобаре.

– Мы бываем на Эскобаре время от времени, для починки судов. И личного состава. Это – большой узел сети. Наши пути могут снова пересечься.

– Надеюсь, не так, как в первый раз, – улыбнулась Верба.

– Позволь тебя заверить: если мне когда-то снова понадобится криооживление, я оставлю приказ разыскать именно тебя. – Он помолчал, колеблясь. «Мне нужна моя леди Форкосиган, чтобы положить конец метаниям.» Могла бы ею стать Верба? Тридцать пять своячениц – не очень большое препятствие, если они находятся в безопасном удалении на Эскобаре. – А что ты думаешь про то, чтобы жить и работать на планете Барраяр? – осторожно спросил он.

Она наморщила нос. – Эта захолустная дыра? Зачем?

– У меня там кое-какие интересы. По сути, именно там я собираюсь жить, когда уйду в отставку. На самом деле это очень красивое место. И малонаселенное. Они поощряют, гм… деторождение. – Он опасно близко подошел к тому, чтобы разрушить свою легенду, ту искусственную личность, ради памяти о которой он в последнее время шел на такой риск. – И там полным-полно работы для врача с галактическим образованием.

– Да уж, могу поклясться. Но я всю свою жизнь была рабыней. Так зачем мне выбирать жизнь подданной, если я смогу стать гражданкой? – Она криво улыбнулась, шагнула к нему и обняла за плечи. – Эти пять дней, когда мы были заперты вместе у Васы Луиджи… дело было не в заточении, верно? Ты на самом деле такой, когда здоров.

– Более-менее, – признался он.

– Я всегда спрашивала себя, чем же зарабатывают на жизнь гиперактивные взрослые. Управлять несколькими тысячами солдат – это поглощает твою энергию, да?

– Да, – вздохнул он.

– Думаю, я всегда буду тебя любить – немного. Но жить с тобой постоянно – это свело бы меня с ума. По-моему, такого невероятно властного человека я в жизни не встречала.

– Ты должна давать отпор, – объяснил он. – Я рассчитываю на то, что… – он не мог сказать ни «Элли», ни, что еще хуже, «все мои женщины», – мой партнер сопротивляется. Иначе я не могу расслабиться и быть самим собой.

Верно. Они слишком много были вместе, и это разрушило их любовь – или, по крайней мере, иллюзии Вербы. Барраярский принцип устраивать матримониальные соглашения через сваху делается со временем все привлекательнее. Может, было бы лучше сперва без опаски жениться, а затем узнавать друг друга. Ко времени, когда новобрачная его раскусит, ходу назад у нее уже не будет. Он вздохнул, улыбнулся и отвесил Вербе преувеличенно аристократический поклон: – Буду счастлив навестить Вас на Эскобаре, миледи.

170