Танец отражений - Страница 160

160

Охранников трясло, точно от ужаса, на них напал столбняк изумления – слишком преходящий, увы. – Что случилось? – прошептал младший.

«Куда их сейчас понесет?»

Как же Риоваль управлял своими подчиненными… точнее, рабами? Людишками помельче, разумеется, через ужас; средним звеном руководства и прослойкой техников – с помощью тонкого сочетания страха и корысти. Но эти типы, его личные телохранители, должны принадлежать к самому внутреннему кругу, быть основным орудием, посредством которого воля хозяина принуждает к повиновению всех прочих.

Они не должны быть умственно заторможенными – как можно было бы судить по их невозмутимости, – не то от них не было бы проку в экстремальной ситуации. Но если их скудные умишки оставлены в неприкосновенности, следовательно, ими управляют через эмоции. Люди, которым Риоваль позволял стоять у себя за спиной с заряженным оружием в руках, должны программироваться по максимуму – возможно, с самого рождения. Риоваль для них – отец, мать, семья и вообще все. Он – их бог.

Но теперь их бог умер.

Что же они сделают? Постижимо ли для их разума само понятие «я свободен»? Фокусирующей фигуры больше нет: как быстро начнет рушиться их психопрограммирование? «Недостаточно быстро». В их глазах разгорался угрожающий огонь, смесь страха и бешенства.

– Это не я, – быстро проявил благоразумие Майлз. – Я был с вами.

– Стойте тут, – рявкнул старший. – Я пойду на разведку. – Он рысцой промчался через апартаменты барона и пару минут спустя вернулся с лаконичным: – Флаера нет. И защита лифтовой шахты вся к чертовой матери полетела.

Оба колебались. А, вот оборотная сторона полного послушания: инициатива хромает.

– Не стоит ли вам проверить все помещения? – предложил Майлз. – Тут могут быть выжившие. Свидетели. Может… может и убийца где-то тут по-прежнему прячется. – «Где же Марк?»

– А с ним что будем делать? – спросил младший, мотнув головой в сторону Майлза.

Старший в нерешительности нахмурился. – Возьмем с собой. Или запрем наверху. Или убьем.

– Вы не знаете, для чего я был нужен барону, – немедленно перебил его Майлз. – Лучше возьмите меня с собой, пока не выясните.

– Ты ему был нужен для того, второго, – ответил старший, безразлично глянув сверху вниз. Маленький, голый, наполовину больной, со связанными за спиной руками – нет, охранники не видели в нем угрозы. «И правильно не видели. Черт.»

Они коротко посовещались вполголоса, и младший вывел Майлза за дверь. Затем они принялись осматривать фабрику – именно так быстро и методично, как это хотел сделать сам Майлз. Двоих или троих своих товарищей в красно-черной форме охранники обнаружили мертвыми. Таинственная лужа крови змеилась через весь коридор, от стены к стене. Еще одно тело, в полном облачении старшего техника, они нашли в душе; затылок мертвеца был размозжен каким-то тупым предметом. На нижних уровнях стали попадаться и другие следы борьбы, мародерства и отнюдь не случайных разрушений: разбитые комм-пульты и оборудование.

Что это было, восстание рабов? Вооруженное столкновение между группировками? Месть? Все сразу? Было ли убийство Риоваля причиной или целью происшедшего? Что случилось потом – массовая эвакуация или массовое убийство? Перед каждым поворотом Майлз напрягался, ожидая увидеть сцену резни.

На самом нижнем этаже находилась лаборатория с полудюжиной выстроенных в ряд камер со стеклянными стенами. Судя по вони, результат какого-то эксперимента кипел на огне слишком долго. Майлз глянул на камеры и судорожно сглотнул.

Некогда они были людьми – эти комки плоти, зарубцевавшейся ткани и опухолей. Теперь они стали… своего рода питательными средами для культур. Четверо раньше были женщинами, двое – мужчинами. Какой то техник, уходя, в качестве акта милосердия перерезал всем глотки. Майлз отчаянно вгляделся в тела, прижавшись лицом к стеклу. Конечно же, для Марка все они слишком крупные. Конечно же, подобного эффекта нельзя достичь за какие-то пять дней. Конечно. Входить в камеры, чтобы изучить их поближе, ему не хотелось.

Вот, по крайней мере, и объяснение, почему рабы Риоваля в большинстве своем и не пытаются протестовать. Здесь чувствовался дух ужасающей экономии. Не нравится работа в борделе, девочка? Заела скука и жестокость работы охранника, мужик? А не хотите ли поучаствовать в научных исследованиях? Вот чем заканчивают потенциальные Спартаки из числа людской собственности Риоваля. «Прав был Бел. Следовало кинуть сюда ядерную бомбу еще в тот раз.»

Охранники уделили камерам лишь краткий взгляд и поспешили дальше. Майлз попятился, охваченный нежданным вдохновением. Стоит попробовать…

– Черт!… – прошипел он, подскочив на месте.

Охранники развернулись на месте.

– Вон… вон тот. Он шевельнулся. Кажется, меня сейчас вывернет…

– Не может быть. – Старший охранник уставился сквозь прозрачную стенку на тело, лежащее к ним спиной.

– Он ведь оттуда не мог ничего видеть, правда? – вопросил Майлз. – Бога ради, дверь не открывайте!

– Заткнись. – Старший охранник покусал губу, поглядел на индикатор доступа и, мгновение поколебавшись, набрал код, открывающий дверь, и опасливо шагнул внутрь.

Майлз ойкнул.

– Чего? – огрызнулся младший охранник.

– Он снова шевельнулся. Вроде как задергался.

Младший вытащил свой парализатор и прошел внутрь за старшим товарищем, прикрывая того. Старший протянул было руку, нерешительно помедлил и, поразмыслив, отцепил с пояса шоковую дубинку и осторожно ткнул ею тело.

160