Танец отражений - Страница 72

Конечно, конечно же нет!

– Не знаю, – проговорил граф задумчиво. – Я сам был именно такой заменой. До одиннадцати лет я был запасным, а не наследником. Признаюсь, бурные события, последовавшие за убийством моего старшего брата, сделали для меня эту перемену судьбы легкой. Во время войны Юрия Безумного мы были так поглощены местью! К тому времени, когда я сумел оглядеться и отдышаться, я уже полностью принял тот факт, что в один прекрасный день стану графом. Хотя я вряд ли мог вообразить, что день этот наступит пятьдесят лет спустя. Возможно у тебя, Марк, тоже будет много лет, чтобы учиться и набираться опыта. Но возможно также, что мое графство свалится в тебе в руки завтра.

Этому человеку семьдесят два стандартных года – средний возраст для галактики, старость для жестокого Барраяра. Граф Эйрел себя не щадил; мог ли он себя почти всего истратить? Его отец, граф Петр, прожил дольше на двадцать лет – на целую жизнь. – Разве Барраяр примет когда-нибудь клона как вашего наследника? – с сомнением спросил он.

– Ну, давно пора приступить к развитию законов: не тем, так иным путем. Твой случай будет основополагающим тестом. Если собрать достаточно воли, я, наверное, смогу протолкнуть его им в глотку.

В этом Марк не сомневался.

– Но начинать войну законов преждевременно, пока все не прояснится с пропавшей криокамерой. На настоящий момент, общедоступная версия такова: Майлз отсутствует по делам службы, а ты впервые приехал к нам погостить. Все достаточно близко к истине. Вряд ли мне потребуется особо уточнять, что подробности засекречены.

Марк потряс головой и кивком выразил согласие, ощущая, что голова у него идет кругом. – А это необходимо? Допустим, я бы никогда не появлялся на свет, а Майлз погиб бы где-нибудь на службе. Вашим наследником стал бы Айвен Форпатрил.

– Да, – ответил граф, – а Дом Форкосиганов пришел бы к своему концу после одиннадцати поколений прямого наследования.

– Тогда в чем же проблема?

– В том, что случай не тот. Ты существуешь. В том, что… я всегда хотел, чтобы мне наследовал сын Корделии. Заметь, мы обсуждаем довольно немалую собственность, по обычным стандартам.

– Я думал, что большинство ваших родовых земель светится в темноте после разрушения Форкосиган-Вашного.

Граф пожал плечами. – Кое-что осталось. Этот особняк, например. Но мои владения – это не просто собственность; как заметила Корделия, это еще и полноценная работа. Если мы признаем твои права на них, ты должен признать их право на тебя.

– Оставьте все себе, – искренне заявил Марк. – Я что угодно подпишу.

Граф поморщился.

– Считай это вводным курсом, Марк, – сказала графиня. – Некоторые из людей, которых ты можешь встретить, много будут на эту тему размышлять. Тебе просто нужно знать негласную повестку дня.

Граф погрузился в свои мысли; он медленно выдохнул. А когда снова поднял глаза, лицо его было пугающе серьезным. – Это верно. И на повестке есть один вопрос – не просто негласный, но тот, о котором нельзя говорить. Ты должен быть предупрежден.

Нельзя насколько, что сам граф Форкосиган явно никак не мог этого выговорить – Что такое? – опасливо спросил Марк.

– Существует… ложная генеалогическая теория, одна из шести возможных цепочек, которая помещает меня в линию наследования Барраярской Империи, если император Грегор умрет, не оставив потомства.

– Ну да! – нетерпеливо выпалил Марк. – Конечно, я это знаю. Заговор Галени использовал именно этот юридический довод. Вы, затем Майлз, затем Айвен.

– Ну, теперь это я, потом Майлз, потом ты, потом Айвен. А Майлз в эту секунду номинально мертв. Так что между тобой и Империей остаюсь лишь я, и я превращаюсь в мишень. Тобой как таковым, а не как поддельным Майлзом.

– Это же чушь! – взорвался Марк. – Даже больший идиотизм, чем мысль о том, что я стану графом Форкосиганом!

– Придерживайся этой мысли, – посоветовала графиня. – Крепко за нее держись и никогда не давай даже понять, что можешь думать иначе.

«Я попал к сумасшедшим».

– Если кто-то подойдет к тебе с разговором на эту тему, сообщи как можно скорее мне, Корделии или Саймону Иллиану, – добавил граф.

Марк изо всех сил вжался в спинку кресла. – Хорошо…

– Ты пугаешь его, дорогой, – заметила графиня.

– В этом вопросе паранойя – залог здоровья, – аккуратно подчеркнул граф. Мгновение он молча разглядывал Марка. – Ты выглядишь уставшим. Я покажу тебе твою комнату. Ты сможешь вымыться и немного отдохнуть.

Все поднялись. Марк последовал за графом и графиней в мощеный плиткой вестибюль. Графиня кивнула на сводчатый проход прямо под винтовой лестницей: – Я собираюсь подняться на лифте и повидаться с Еленой.

– Правильно, – согласился граф. Марку волей-неволей пришлось шагать за ним. Два пролета лестницы дали ему понять, насколько в плохой он сейчас форме. Когда они добрались до второй лестничной площадки, он дышал тяжело, словно старик. Граф свернул в коридор третьего этажа.

Марк с опаской спросил: – Вы ведь не поселите меня в комнату Майлза, а?

– Нет. Хотя твоя комната некогда, в детстве, была моей. – Очевидно, до смерти его старшего брата. Комната второго сына. Это заставляло почти так же сильно нервничать.

– Теперь это просто гостевая комната. – Граф распахнул очередную деревянную, повешенную на петлях, гладкую дверь. За ней лежала залитая солнцем комната. Деревянная мебель явно ручной работы, неясно какого века и громадной стоимости, состояла из кровати и нескольких комодов; возле резной спинки кровати нелепо пристроился пульт управления освещением и механизмом окон.