Танец отражений - Страница 15

Он откинулся на вращающемся стуле и сердито уставился на дисплей комм-пульта. В дендарийских данных его называли Марком. «Вот еще одна вещь, которую ты не выбираешь», – сказал ему Майлз Нейсмит Форкосиган. – «Марк Пьер. Ты – лорд Марк Пьер Форкосиган, по праву рождения – на Барраяре.»

Но он не на Барраяре, и никогда там не окажется, если это только будет в его силах. «Ты – не мой брат, а Мясник Комарра мне никакой не отец», – в тысячный раз возразил он мысленно своему отсутствующему здесь прародителю. – «Моя мать – маточный репликатор».

Но это убеждение действовало на него с угнетающей силой, сводя на нет удовлетворение от любого выбираемого псевдонима, как ни пялился он на список имен до рези в глазах. Эффектные имена, простые имена, экзотические, странные, обыденные, бесхитростные… «Ян Фандермарк» – этим вымышленным именем он пользовался дольше всего; самая удачная из его осторожных попыток окольным путем найти своё «я». «Марк!» – кричал Майлз, когда его волокли прочь, хотя он знал, что на смерть. – «Тебя зовут Марк!»

«Я не Марк. И я НЕ твой чертов братец, ты, маньяк!» Он отрицал это горячо и сильно, но когда в пустом пространстве внутри его черепа затихло эхо, он показался себе вообще никем.

У него разболелась голова; скребущая, давящая боль пробралась вверх по позвоночнику через плечи и шею и растеклась под кожей. Он с усилием растер себе шею, но напряжение только перетекло через руки назад к плечам.

«Я тебе не брат». Но если быть предельно точным, нельзя винить Нейсмита в том, что он вызвал его к жизни, как прародители прочих клонов в Доме Бхарапутра. О да, генетически они идентичны. Это вопрос… намерений, быть может. И источника денег.

Лорду Майлзу Нейсмиту Форкосигану было всего шесть лет от роду, когда взятый на биопсии образец его тканей украли из какой-то медицинской лаборатории на Барраяре во время последних судорог комаррского сопротивления завоевателям – Барраярской империи. Никого – ни барраярцев, ни комаррцев – маленький калека Майлз сам по себе не интересовал. Средоточием интереса был его отец. Адмирал граф Эйрел Форкосиган, Регент Барраяра, Завоеватель (или Мясник) Комарра. Эйрел Форкосиган был наделен волей и умом, сделавшими Комарр первым галактическим завоеванием Барраяра. И это же превратило Форкосигана в объект для сопротивления и мишень для мести комаррцев. Надежда на успех сопротивления со временем растаяла. Но надежда на мщение жила, подпитываемая горечью изгнания. Лишенная армии, оружия и поддержки, ненавидящая Барраяр группа комаррцев составила план медленной, сумасшедшей мести. Нанести удар отцу руками сына, которого он, как известно, обожал…

Подобно чернокнижнику из старинной сказки, комаррцы заключили сделку с дьяволом, чтобы создать симулякра. «Незаконнорожденный клон», – подумал он с молчаливым, безрадостным смешком. Но все пошло не так, как надо. Искалеченный исходный мальчик, отравленный еще до рождения очередным смертельным врагом своего отца, рос странно и непредсказуемо; его генетическая копия росла правильно… Именно это стало для него первой подсказкой, что он отличается от прочих клонов, подумал он. Когда остальные клоны отправлялись к врачам на процедуры, то возвращались здоровей, сильней, еще быстрее росли. А каждый раз, как туда отправлялся он, – а происходило это часто, – то от мучительных процедур он, похоже, делался только более чахлым и болезненным. Скобы, которые накладывали на ноги, на шею, на спину, не шли ему на пользу. А превращали его в горбатого карлика, будто чеканя под прессом по форме прародителя. «Я мог бы стать нормальным, не будь Майлз Форкосиган искалечен.»

Когда он впервые начал подозревать об истинном предназначении своих собратьев-клонов – из слухов, гуляющих среди детей странными путями, которые даже их внимательные воспитатели не могли полностью контролировать, – то делавшаяся все больше ненормальность его тела наполнила его безмолвной, тайной радостью. Конечно же, это тело не смогут использовать для пересадки мозга! Его могут забраковать… он еще может спастись от своих милых и улыбчивых слуг-тюремщиков…

Настоящее спасение походило на чудо: комаррские владельцы прибыли забрать его, когда ему было четырнадцать. А затем началось обучение. Бесконечное суровое натаскивание, зубрежка, промывка мозгов. Сперва такая – или вообще любая судьба – казалась блестящей в сравнении с концом, уготованным его товарищам по яслям. Он с решимостью впитывал знания, которые позволят ему подменить своего прародителя и нанести удар во имя дорогого сердцу Комарра (места, которое он в жизни не видел) злобному Барраяру (который он никогда не видел тоже). Но обучение на Майлза Форкосигана обернулось чем-то вроде гонок из парадокса Зенона. Сколько бы он ни выучил, как бы отчаянно ни зубрил, как бы сурово его ни наказывали за ошибки – Майлз узнавал больше и быстрее; едва он настигал его, преследуемый всегда вырывался вперед, интеллектуально или как-либо еще.

Эта символическая гонка стала гонкой в буквальном смысле слова, когда его комаррские наставники перешли к осуществлению подмены на деле. Они охотились за неуловимым молодым лордом Форкосиганом по всей сети П-В туннелей, так и не осознав, что, пропадая из виду, он перестает существовать, а на его месте появляется адмирал Нейсмит. Комаррцы так и не раскрыли тайну адмирала Нейсмита. Не план, а случай наконец-то свел их обоих вместе на Земле, именно там, где некогда началась эта дурацкая гонка в двадцатилетней давности попытке мщения.